Валентин Козин: И бомбардир, и арбитр, и функционер. 85 лет легенде хоккея

Немногие могут похвастаться таким разносторонним опытом в хоккее, как Валентин Иванович Козин. Он не только прошел долгий и успешный путь как правый крайний нападающий, став одним из лучших снайперов своего времени.

Валентин Иванович также около десяти лет успешно работал хоккейным арбитром, семь раз входя в десятку лучших судей сезона – факт, говорящий о многом. На административном поприще он также достиг значительных высот, занимая ответственные посты в Федерациях хоккея СССР и России. Среди них – должность генерального секретаря ФХР. На рубеже веков он активно занимался делами молодежной сборной России как начальник команды.

После завершения активной работы Козин инспектировал матчи КХЛ, а в последнее время проявил себя как литератор. Совместно с известным журналистом Леонидом Рейзером он выпустил внушительный труд “Хоккей. Уроки русского”. Эта книга объемом почти 500 страниц получила высокие оценки, включая эпитет “фундаментальный”. В таком возрасте не у каждого хватает сил и энергии для реализации подобных проектов, что вызывает огромное уважение к соавторам.

Книга не является чистыми мемуарами, хотя личные воспоминания Валентина Козина, безусловно, присутствуют. Автор лично знал многих творцов “русского чуда” в хоккее и был причастен ко многим важным событиям. “Уроки” представляют собой ценный вклад в понимание феномена отечественного хоккея, рассматривая различные аспекты тренерской работы и представляя галерею портретов выдающихся деятелей хоккея. Можно быть уверенным, что в книге нет скандальных фактов или “жареных” тем – это не в духе Козина, которого подобные аспекты хоккейной жизни интересуют меньше всего.

По моему впечатлению от нескольких встреч и краткого общения с Валентином Ивановичем (в частности, во время чемпионатов мира до эпохи Квебека), его административный опыт во многом определял его стиль. Всегда подтянутый, безупречно одетый, он, казалось, относился к моим вопросам с легкой иронией. В диалоге избегал резких суждений, оценивал ситуацию в динамике, а не сиюминутно, и всегда производил впечатление человека, знающего о происходящем намного больше, чем говорил. Это характерная черта опытного руководителя, который не склонен к излишней жестикуляции и не спешит раскрывать все тайны.

Работая в Управлении хоккея Спорткомитета СССР в качестве ответственного секретаря, а с конца 80-х – заместителем председателя Федерации хоккея СССР, Козин приобрел уникальный опыт. Пост генерального секретаря Федерации хоккея России он занимал в начале 2000-х, когда стабильность только начинала вырисовываться, но будущие прорывы отечественного хоккея уже активно готовились усилиями многих людей, для которых судьба этой игры была искренне важна.

Не стоит забывать, что на административном поприще Козину пришлось пройти через немало трудностей. Это были времена активных споров и скромных результатов, когда доверие к хоккейным структурам периодически подрывалось и восстанавливалось с трудом. Работать на таких “турбулентных” должностях было крайне сложно, и Валентину Ивановичу, независимо от согласия или несогласия с его решениями, можно лишь посочувствовать. Конечно, опыт, в том числе административный, – это большое дело, но ситуация менялась настолько резко, а задачи стояли столь масштабные и непривычные, что готовых решений не было. Возможно, Валентин Иванович когда-нибудь напишет мемуары о самых кризисных периодах отечественного хоккея, хотя, вероятно, такие воспоминания не приносят душевного тепла.

Его судейская карьера сложилась весьма успешно. У Валентина Ивановича была к этому предрасположенность, хотя сам он об этом долго не догадывался. В юности он по случаю отсудил одну игру, получил положительный отзыв, но на предложение заняться судейством всерьез отреагировал с негодованием – ведь он еще не стал настоящим хоккеистом! Намного позже, уже ощутив все нюансы работы арбитра, он не раз повторял, что судить должны именно бывшие игроки, те, кто повидал хоккей изнутри. Без понимания духа игры одних только знаний правил недостаточно.

К судейской деятельности Козина привлек Андрей Васильевич Старовойтов – поистине легендарная фигура в отечественном и мировом хоккее, “человек с невероятно цепким взглядом, досконально знающий хоккей”, “мудрый и рассудительный”. Козин начинал с матчей первенства Москвы, прошел школу первой лиги и достаточно быстро добрался до судейства игр высшего дивизиона. Старовойтов не ошибся в своем выборе – Валентин Козин, хотя и не вошел в самый первый элитный судейский эшелон, пользовался большим авторитетом, ошибался не чаще коллег, стремился не противопоставлять дух игры букве правил, успешно справлялся со сложными моментами. Он отработал арбитром восемь лет на высоком уровне – не так много по абсолютным меркам, но и не мало. Этот опыт, безусловно, сыграл важную роль в его последующей успешной административной карьере.

Однако главной отправной точкой, безусловно, стала его игровая карьера, корни которой уходят в военное и послевоенное московское детство. Его мать работала парикмахером, отец – в нефтегазовом НИИ, прошел войну от рядового до старшины. Валя Козин формировался как личность и спортсмен в дворах и переулках Пресни, атмосфера которых во многом определяла уникальность целого поколения хоккеистов. В отличие от унифицированной подготовки в современных комфортных условиях, игра во дворе развивала индивидуальность, ведь каждая мелочь там имела значение. Именно поэтому звезды тех лет были так непохожи друг на друга – и это не ностальгия по прошлому, а простая констатация факта.

Выдающийся тренер Анатолий Михайлович Кострюков, к которому Валя Козин попал в “Локомотив” после секции “Метростроя” по рекомендации тренера Нила Гугнина, вспоминал в интервью Николаю Вуколову, что у Козина в команде было прозвище “Мотыль”. По мнению Кострюкова, это связано с его “порхающим” стилем катания (хотя сам я поначалу подумал, что прозвище от глагола “мотыляться”, но, конечно, стоит довериться мнению опытного тренера). Это катание, сформированное в дворовых баталиях, – то, чему сложно научить или переучить. В конце 50-х пробиться в основной состав “Локомотива” было непросто, и новичку поначалу пришлось провести некоторое время на скамейке запасных. Однако работал он усердно, быстро зарекомендовал себя и стал играть в одном звене с Александром Гришиным и Юрием Чумичкиным. Его потенциал был очевиден. Сезон 1960-1961 стал очень успешным для “железнодорожников”: на предварительном этапе они опередили ЦСКА, а на финальном этапе завоевали бронзовые медали, уступив лишь одно очко горьковскому “Торпедо”. По стечению обстоятельств, эти медали стали единственными в истории чемпионатов СССР как для “Локомотива”, так и для горьковчан.

Тогда же в “Локомотиве” блистала знаменитая тройка Николай Снетков – Виктор Якушев – Виктор Цыплаков, которая в полном составе выступала за сборную СССР на чемпионате мира 1961 года (где команда завоевала бронзу). Якушева называли гением, Цыплаков был прирожденным снайпером, Снетков – мастером на все руки. Когда в 1962 году Снетков в 27 лет решил завершить карьеру и заняться разведдеятельностью, его место в первом звене занял Валентин Козин. Партнеры, будучи на три года старше и гораздо опытнее, отлично приняли молодого игрока, поощряя его стремление опережать соперников. Козин выделялся не только скоростью, но и отличным пониманием игры. В таком сильном окружении он начал демонстрировать свои лучшие качества, забивая голы на уровне Цыплакова (Виктор Якушев, кстати, был больше сосредоточен на передачах партнерам и игре в обороне, чем на собственных шайбах). Существует мнение, что с приходом Козина звено стало играть даже еще ярче, но к тому моменту состав сборной уже был сформирован.

Якушев был незаменимым игроком для тренеров Чернышева и Тарасова, и для него всегда находилось место в сборной. А вот полным звеном с Козиным они сыграли за национальную команду лишь дважды – в январе 1964 года в товарищеских матчах перед Олимпиадой против Канады и США. В игре с американцами Козин забросил три шайбы, Якушев – две, но на Олимпиаде в Инсбруке партнерами Якушева в центре нападения уже были армейцы Леонид Волков и Анатолий Фирсов.

Вероятно, Анатолий Владимирович Тарасов не простил Козину его отказа перейти в ЦСКА, несмотря на явные намеки мэтра на будущие привилегии. Тарасов даже пробовал его в сборной в конце 1962 года в звене с армейцами Дроздовым и Фирсовым. Но у “всесильного” Тарасова не было рычагов давления: Козин очно учился в Институте инженеров транспорта, где была серьезная военная кафедра и специализация по восстановлению путей. Поняв, что не сможет добиться перехода, Тарасов, по сути, закрыл для Козина двери в главную команду страны. Валентин Козин регулярно выступал за вторую сборную, дважды выигрывал в ее составе Зимние Универсиады, ездил на турниры, но к середине 60-х стало окончательно ясно, что о первой сборной можно забыть.

“Локомотив” больше не поднимался на пьедестал почета, но продолжал давать бой сильным соперникам. Валентин Козин к концу 60-х годов стал вторым снайпером в истории клуба, забросив в чемпионатах страны более 160 шайб (уступая лишь Виктору Цыплакову). По некоторым данным, его показатель за “Локомотив” достигает 206 шайб, включая голы, забитые в сезоне 1968-1969 в утешительном турнире. Тогда команде всего одного очка не хватило для попадания в финальную группу. Козин по-прежнему много забивал и играл на высоком уровне, но неожиданно перешел в подольское “Торпедо”. После этого его родной клуб вскоре перестал быть заметной силой. Сам Козин, казалось, уже смирился с мыслью о завершении карьеры после двух сезонов в Подольске, если бы не поступило не менее неожиданное предложение от Николая Семеновича Эпштейна.

Переход Козина в “Химик” из Воскресенска в 1971 году стал заметным событием межсезонья. Команда, только что в третий раз завоевавшая бронзу, пригласила нападающего, которого многие считали уже “списанным”. Николай Эпштейн даже пошутил, что “вынимает Козина из-под нафталина”. Но мудрый “Семеныч” прекрасно понимал, что опытный игрок, которому едва исполнилось сорок (опечатка в оригинале, должно быть “за тридцать”, он родился в 1940, перешел в 1971), еще не исчерпал свой потенциал. Сам Козин назвал этот период “второй молодостью”, что подтверждает и его результативность: 15, 17, 19, 21 шайба за четыре сезона в “Химике”. Удивительно, но чем старше становился капитан команды, тем больше он забивал! Это действительно неординарный факт. Ветеран Козин отлично взаимодействовал на льду с Виктором Ликсюткиным и Александром Голиковым, а также с братьями Голиковыми. В сезоне 1974-1975 годов, когда “Химик” занял четвертое место, 34-летний Козин разделил звание лучшего снайпера команды с 22-летним Александром Голиковым, забив по 21 шайбе. Затем последовала игра в Австрии, возвращение в Воскресенск и плавный переход в судейскую деятельность. Его игровая карьера продлилась почти 18 сезонов. Интересно, что в это же время он успел получить второе высшее образование, окончив институт физкультуры.

В любой своей роли – игрока, арбитра, функционера – Валентин Козин был и остается заметной фигурой, но при этом всегда предпочитал оставаться немного в тени. Вероятно, это особенность его характера – нежелание излишне привлекать к себе внимание и выпячивать собственные заслуги.

Впрочем, за него говорят его дела и его карьера. Вернее, карьеры – ведь Валентин Козин успешно проявил себя сразу в нескольких хоккейных ипостасях, что вызывает искреннее уважение и восхищение.